30 ЧЕРВНЯ — ДЕНЬ ПАМ’ЯТІ МУЧЕНИКІВ МАНУЇЛА, САВЕЛА ТА ІСМАЇЛА
Что происходило во время недавнего Архиерейского собора Украинской Православной Церкви на самом деле? Почему сорвалась встреча с Президентом страны?
Какое влияние современный кризис имеет на будущее нашей Церкви? Об этом мы говорим с управляющим делами Украинской Православной Церкви митрополитом Бориспольским и Броварским Антонием (Паканичем).
— Ваше Высокопреосвященство, 13 ноября состоялось важное событие в жизни Украинской Православной Церкви — Архиерейский собор, который стал едва ли не самым заметным событием не только церковной, но и общественно-политической повестки дня. Под приглашениями архиереям явиться в Киев для встречи с Президентом стояла Ваша подпись. Был ли Собор запланирован заранее или это было спонтанное решение?
— Идея проведения Собора епископов неоднократно обсуждалась среди архиереев нашей Церкви. Необходимость проведения такого собрания назрела давно. Поэтому, когда от Президента поступило предложение о встрече с епископатом Украинской Православной Церкви, было решено воспользоваться тем, что епископат съедется в Киев, и провести как встречу с Президентом, так и Собор епископов. Иными словами, это не было спонтанное решение. Тем более, не буду скрывать, что среди наших иерархов были как те, кто выступал за, так и те, кто был против встречи с Президентом. Причиной таких настроений стали публичные высказывания первых лиц государства, направленные против Украинской Православной Церкви. В таких условиях было недостаточно решения членов Священного Синода, необходимо было обсудить этот вопрос со всем епископатом. Можно сказать, что в какой‑то степени совпали две необходимости: потребность в обсуждении общецерковных вопросов на уровне Собора епископов с необходимостью обсудить возможность и формат встречи с Президентом.
— Просим Вас развеять мифы и рассказать нашим читателям — почему намеченная встреча все же не состоялась?
— Мы хотели встретиться с Президентом уже давно. Еще в прошлом году мы звонили в Администрацию Президента с предложением о встрече. Однако наша просьба вызвала, я бы сказал, определенную нервозность. Нам посоветовали больше не обращаться с такими предложениями. Такая позиция была не понятна, но мы не стали настаивать и даже публично где‑то об этом говорить. При этом считаем, что такое отношение государства к Церкви, которая объединяет миллионы верующих граждан, является неправильным. Как до нашей просьбы, так и после нее со стороны первых лиц государства были неоднозначные высказывания в сторону нашей Церкви.
Заседание Священного Синода УПЦ, 13 ноября 2018 г.
Потом ситуация изменилась, и по известным причинам необходимость в такой встрече возникла уже со стороны властей. Как только Президент выступил с инициативой встречи, Блаженнейший Митрополит Онуфрий согласился и изначально предложил встретиться на территории Киево-Печерской Лавры. И это понятно — на встрече должны были обсуждаться церковные вопросы, и где, как не в церковной атмосфере, это делать. Кроме того, Петр Алексеевич Порошенко — человек верующий, и мы полагали, что приглашение приехать в Лавру, главную святыню нашего народа, будет воспринято положительно. Поэтому сразу же, когда были определены дата и время, по благословению Блаженнейшего Митрополита Онуфрия 8 ноября всем архиереям Украинской Православной Церкви был разослан циркуляр: прибыть 13 ноября на 14:00 в Киево-Печерскую Лавру на встречу с Президентом Украины. Однако через сутки мы узнали, что в Администрации Президента с этим не согласились и там было принято решение от имени главы государства направить приглашения нашим архиереям о встрече с Президентом на те же дату и время, но не в Лавре, а в «Украинском доме»[1].
Создалась серьезная коллизия, и чтобы ее разрешить, епископы нашей Церкви собрались в Лавре на два часа раньше, то есть в 12:00. В результате обсуждения подавляющее большинство архиереев проголосовало за необходимость встречи с Президентом и за приглашение главы государства в Лавру. Мне было поручено сообщить о решении епископов в Администрацию Президента, что я и сделал. Через какое‑то время Блаженнейшему позвонил сам Петр Алексеевич Порошенко и сообщил, что в Лавру он не приедет.
Такова внешняя канва этих событий. Я хотел бы еще раз подчеркнуть, что вины Церкви в срыве встречи нет. Хочу также опровергнуть клеветнические уверения в том, что изначально члены Синода были настроены против встречи с главой государства. Это неправда. Все решалось в живой дискуссии всеми иерархами нашей Церкви. Мы очень хотели встретиться с Президентом, чтобы обсудить различные аспекты церковно-государственных отношений. Многое наболело, было что сказать, о чем спросить, чтобы из первых уст получить ответ. Но поскольку объектом обсуждения является церковная жизнь, церковная проблематика — наши архиереи справедливо сочли, что и обсуждаться они должны на церковной территории, а не в бывшем музее Ленина. Даже не понимаю, как на Банковой не поняли абсурдность выбора места встречи. Или же прекрасно понимали и делали это осознанно…
— Все ли было гладко на Соборе? Ходили слухи о давлении на архиереев.
— Собор — это площадка для дискуссий, для обмена мнениями. Дискуссии были открытыми, откровенными, иногда острыми, и это нормально. При этом все происходило в атмосфере чувства высокой ответственности за судьбу Церкви. Все, кто хотел высказаться, могли это сделать. Никакого давления не было. Были высказаны разные мнения. Но в главном было единство, которое и было отражено в итоговом постановлении Собора. Считаю, что Собор был не рядовым, а историческим событием в новейшей истории Церкви. Под влиянием дискредитирующих сил и ангажированных СМИ многие думали, что из‑за внутренних противоречий наша Церковь расколется. Вместо этого Собор епископов засвидетельствовал наше единство. Не скрою, что даже для многих его участников такое единодушие было приятным сюрпризом. Полагаю, что нам почаще надо собираться на такие Соборы и вообще развивать соборные механизмы принятия решений по особенно важным вопросам церковной жизни.
— Что вообще такое Архиерейский собор? Каковы его полномочия и значение его решений? Это элемент демократии в Церкви?
— Архиерейский собор, а точнее, как сказано в Уставе Украинской Православной Церкви, Собор епископов Украинской Православной Церкви — церковный орган, в котором участвуют исключительно архиереи. Это высший орган иерархического управления Украинской Православной Церкви. Он имеет всю полноту власти в период между Соборами Украинской Православной Церкви. Согласно Уставу, инициирует созыв Собора Предстоятель Украинской Православной Церкви, а Священный Синод принимает соответствующее решение. В компетенцию Собора епископов входит рассмотрение всех вопросов, касающихся жизни Украинской Православной Церкви.
— Архиерейский собор собрался впервые за довольно продолжительный срок, принял несколько важных и довольно смелых решений. Сейчас можно признать, что этим фактом УПЦ из объекта, в отношении которого без особой оглядки предпринимались те или иные действия, превратилась в один из решающих факторов или, лучше сказать, субъектов развития истории с так называемым объединением украинского Православия в единую поместную Церковь. Как Вы видите эту ситуацию и дальнейшее развитие событий?
— Действительно, Украинская Православная Церковь проявила свою независимость и, как Вы сказали, субъектность. Кто бы что ни говорил, как бы нас ни обвиняли в зависимости от Москвы и якобы исполнении поручений оттуда, но все участники Собора были свидетелями, что тексты решений обсуждались, вносились правки, а некоторые тексты ложились на бумагу прямо по ходу дискуссий, во время самой работы Собора. Это очень хорошо. Мне кажется, что в результате Собора внутри нашей Церкви еще больше укрепилось сознание ответственности за свою судьбу и, шире, за судьбу Православия в Украине. Церковь не боится говорить не приятные, но правдивые вещи, Церковь не боится внешних сил, Церковь не боится действовать смело, но при этом сохраняя мирный церковный дух. Мне кажется, что внутри нашей Церкви среди верующих не только исчезли растерянность или замешательство, которые наблюдались раньше, но появилось даже какое‑то спокойное дерзновение, какая‑то спокойная сила.
Думаю, что во многом такая, если можно так сказать, психологическая атмосфера в Церкви связана с личностью и невозмутимым поведением нашего Предстоятеля — Блаженнейшего Митрополита Онуфрия. Перефразируя одну известную церковную поговорку, можно сказать, что какой Предстоятель, такова и Церковь.
— Что означают решения Собора для духовенства нашей Церкви и верующих УПЦ?
— Эти решения означают, что Церковь едина, что мы не принимаем участия в искусственно запущенных и навязанных властью с помощью Константинополя «томосных» процессах.
— Почему во всей этой истории с Томосом аналитики и эксперты чаще апеллируют к покрытым вековой пылью документам, но редко вспоминают о Евангелии и правде Божией — духовной сути, которую христианам следует искать в каждом вопросе?
— Полагаю, что это связано в большей мере с невоцерковленностью аналитиков и экспертов. Эти люди далеки от реальной живой церковной и духовной жизни, что в значительной мере затрудняет возможность смотреть на церковные вопросы через призму Евангелия, а потому они могут судить о той или иной ситуации в Церкви в основном по каким‑то внешним признакам. К сожалению, при таком светском подходе не остается места действию Святого Духа.
Часто можно встретить на просторах интернета обвинения в адрес нашей Церкви и ее священноначалия в отсутствии любви при решении проблемы раскола, якобы мы не желаем признать раскольников. Однако я хотел бы отметить, что понятие любви не тождественно понятию беззакония. Любовь не порождает беззаконие, беспорядок и хаос. Поэтому при уврачевании раскола требуется равно как любовь и милосердие, так и покаяние, которое является лекарством, способным залечить рану раскола. В притче о блудном сыне это хорошо показано (Лк. 15:11-32). Милосердие чадолюбивого отца проявляется мгновенно, как только зарождается покаяние заблудшего сына.
— Недавно Вы сказали о возрастающей роли церковных общин в текущей ситуации. Можно ли сказать, что этот кризис в итоге может иметь положительное влияние на жизнь Церкви?
— Я в этом уверен. Любые испытания закаляют Церковь и обновляют ее, в хорошем смысле этого слова. В качестве примера хотел бы привести наши западные епархии, где на протяжении последних лет были захвачены десятки храмов. В этих епархиях заметно повысилась просветительская работа, появились или развились воскресные школы, детские летние лагеря, активно проводятся конференции, паломничества. Священники стали больше работать с людьми.
Поэтому, защищая свои храмы, мы осознаем, что наша главная цель — люди. Та боголюбивая паства, которую нам доверил Христос.
Беседовал Протодиакон Александр Карпенко
Примечание:
1. Украинский дом — национальный центр делового и культурного сотрудничества в Киеве. До 1993 года — «Музей Ленина».
Фото предоставлены Синодальным информационно-просветительским отделом УПЦ
Читайте також
